– Мы обратимся в суд с делом Конни Гаррет, – объявила она.

Тед Харрис изумленно смотрел на нее через толстые стекла очков.

– Минуточку, Дженифер… Я занимался уже этим делом. Она проиграла и суд, и апелляцию. Итак, что у нас получится?

– А что в этом такого? – спросил Бейли.

– В гражданских делах это то же самое, что вторичное привлечение к уголовной ответственности за то же преступление.

Тед Харрис добавил:

– Если по делу принято окончательное решение, то оно может быть открыто вновь лишь в исключительных обстоятельствах. Но у нас нет для этого достаточных оснований.

– Нет, у нас есть основания… Обнаружились новые, существенные факты, относящиеся к делу. Ответчиком будет «Национальная автомобильная корпорация». Они скрыли информацию от адвоката Конни Гаррет. В тормозной системе их грузовиков есть дефект, и это не отражено в материалах дела.

Она посмотрела на своих помощников.

– Я считаю, что мы должны действовать следующим образом…

Контора «Магур и Гутфи» была адвокатской конторой, представляющей интересы «Национальной автомобильной корпорации». Контора располагалась на Пятой авеню в современном здании из стекла и бетона. В приемной Дженифер назвала свое имя. Секретарша попросила ее подождать и через пятнадцать минут провела в кабинет Патрика Магура, старшего партнера фирмы, коренастого ирландца, от острых глаз которого не ускользало ничего.

Он указал ей на стул.

– Рад познакомиться с вами, мисс Паркер. Вы заработали себе репутацию в этом городе.

– Надеюсь, не очень плохую?

– Говорят, что у вас крутой характер, но этого не скажешь, глядя на вас.

– Вам виднее.

– Кофе или немного виски?

– Кофе, пожалуйста…

Патрик Магур позвонил, и секретарша принесла две чашки кофе на сверкающем подносе.

– Итак, чем могу быть полезен?

– Я по делу Конни Гаррет.

– Да, я припоминаю… Она проиграла и процесс, и апелляцию…

Припоминаю… Дженифер могла поклясться, что Патрик Магур мог назвать любую цифру, относящуюся к этому делу.

– Я собираюсь подать документы для нового процесса.

– Да?.. А на каком основании? – вежливо спросил он.

Дженифер открыла кейс, вынула оттуда подготовленные ею бумаги и передала ему.

– Я требую пересмотра дела, потому что появились новые факты.

Магур невозмутимо пролистал бумаги.

– Ну да, – сказал он, – эта штука с тормозами…

– Вы знали об этом?

– Конечно.

Он прижал листки своим толстым пальцем.

– Мисс Паркер, это вас никуда не приведет. Вам придется доказать, что у интересующего вас грузовика были неисправны тормоза. Но его с тех пор, возможно, ремонтировали десятки раз, и нет никакой возможности доказать, в каком состоянии он находился во время происшествия.

Он подтолкнул бумаги к ней.

– У вас нет оснований для возбуждения дела.

Он сделал глоток из чашки.

– Все, что я должна буду сделать, это доказать плохую репутацию ваших грузовиков с точки зрения безопасности. Это легко будет доказать с помощью имеющихся у меня документов.

Магур спокойно спросил:

– Что вы предлагаете?

– Моей клиентке двадцать с небольшим лет. Она сидит в комнате, которую никогда не сможет покинуть, так как у нее нет ни рук, ни ног. Я хотела бы заключить соглашение, которое бы немного скрасило тот кошмар, на который она обречена…

– Какого типа соглашение вы имеете в виду?

– Два миллиона долларов.

Он улыбнулся.

– Это большие деньги, особенно для человека, у которого нет основания для возбуждения дела.

– Если я пойду в суд, мистер Магур, то обещаю вам, что дело будет возбуждено, и это будет стоить вам гораздо дороже. Если вы заставите нас судиться, то мы предъявим иск на пять миллионов.

Он опять улыбнулся.

– Вы испугали меня до смерти. Еще кофе?

– Нет, спасибо.

Она встала.

– Подождите минуточку! Пожалуйста, садитесь. Я ведь не сказал «нет»…

– Но вы и не сказали «да»…

– Два миллиона долларов – это большие деньги, мисс Паркер.

Дженифер ничего не ответила.

– Если мы поговорим о меньшей сумме, то я сумею…

Он выразительно помахал рукой.

Она молчала. Наконец он сказал:

– Вы действительно хотите два миллиона долларов?

– Я действительно хочу два миллиона, мистер Магур.

– Хорошо. Думаю, что нам удастся кое-что устроить…

Это оказалось легко!

– Я должен улететь в Лондон завтра утром, но я возвращаюсь на следующей неделе.

– Я хотела бы, чтобы вы поговорили со своим клиентом как можно скорее, и чтобы мой клиент получил чек на следующей неделе.

Патрик Магур кивнул.

– Вероятно, так и будет.

Дженифер было не по себе, когда она возвращалась к себе в контору. Все оказалось слишком просто.

Возвращаясь в этот вечер домой, она зашла в аптеку. Выходя из нее, она увидела на противоположной стороне улицы Кена Бейли, прогуливающегося с молодым блондином. Она, поколебавшись, свернула в боковую улочку, чтобы остаться незамеченной. Личная жизнь Кена Бейли было его собственным делом.

В тот день, когда Дженифер должна была встретиться с Патриком Магуром, ей позвонила его секретарша.

– Мистер Магур просил меня извиниться перед вами, мисс Паркер. Он будет занят на совещании весь день и с радостью встретится с вами завтра, когда вам будет угодно.

– Хорошо, – сказала Дженифер, – благодарю.

Этот звонок прозвучал сигналом тревоги в ее мозгу. Предчувствие не обмануло ее. Магур что-то задумал…

– Не соединяйте меня ни с кем, – сказала она Синтии.

Она закрылась в кабинете и шагала взад и вперед, пытаясь обдумать разные варианты. Патрик Магур сначала сказал ей, что у нее нет оснований для судебного процесса. Потом, почти без сопротивления, он согласился заплатить Конни Гаррет два миллиона долларов. Дженифер помнила ощущение неправдоподобности случившегося, овладевшее ею тогда. С тех пор Патрик Магур был недосягаем. Сначала Лондон, потом конференции, которые не позволяли ему позвонить Дженифер в течение всей недели. Сейчас снова задержка…

Но почему?.. Единственная возможная причина, это… Дженифер остановилась, взяла трубку внутреннего телефона и позвонила Дану Мартину.

– Проверьте дату происшествия с Конни Гаррет. Я хочу знать, когда истекает срок давности.

Через двадцать минут Дан вошел в кабинет Дженифер. Его лицо было белым, как мел.

– Мы проиграли. Ваше предчувствие было верным. Срок давности истекает сегодня.

Она почувствовала, как у нее екнуло сердце.

– Ошибка исключена?

– Да. Простите, Дженифер, один из нас должен был проверить это раньше. Но мне и в голову не пришло…

– И мне…

Она взяла трубку и набрала номер.

– Патрика Магура, пожалуйста… Дженифер Паркер.

Она ждала, казалось, целую вечность, потом весело сказала в трубку:

– Хелло, мистер Магур! Как Лондон?

Она выслушала ответ.

– Нет, я никогда не была там. О, хорошо, как-нибудь… Я звоню потому, – сказала она спокойно, – что я только что говорила с Конни Гаррет. Как я говорила вам уже раньше, она действительно не хочет обращаться в суд, если ее не заставят сделать это. Так что, если мы успеем все сделать сегодня…

В трубке загремел его смех.

– Хороший ход, мисс Паркер! Но срок давности истекает сегодня. Никому и ни с кем не придется судиться… Если вы не возражаете, давайте встретимся как-нибудь за ленчем и поговорим о переменчивости судьбы.

Дженифер старалась сдержать гнев.

– Это весьма грязный трюк, приятель!

Патрик Магур гоготнул.

– Не имеет значения, как вы играете, важно лишь то, победили вы… Вы великолепны, дорогая, но я в этом деле гораздо дольше вас… Передайте вашей клиентке, что я желаю ей большего везения в следующий раз.

И он повесил трубку.

Она долго держала в руке умолкнувшую трубку и думала о Конни Гаррет, сидящей дома и ждущей новостей… У Дженифер стало пульсировать в голове, а лоб покрылся испариной. Она взглянула на часы. Они показывали четыре часа. Клерк в Верховном суде принимает до пяти часов…